Внезапно до нас доносится некий аромат. Он все усиливается и обволакивает нас, хотя мы еще не можем распознать ни самого запаха, ни его источника.
Затем до нас начинают доноситься и другие запахи разной интенсивности, манящие или же неприятные. Хотя они поступают с разных сторон, с их помощью мы уже способны ориентироваться, и, следя за ними, прокладывать свой путь. Затем, неожиданно, тишину заполняют различные звуки и голоса, раздающиеся со всех сторон. Они самые разнообразные: одни – мелодичны, как музыка, другие – отрывисты, как человеческая речь, а некоторые просто неразборчивы. Это улучшает нашу способность ориентироваться в пространстве. Теперь мы можем определять направление и расстояние, а также судить об источниках поступающей информации.
Нас окружает уже целый мир звуков и запахов. Спустя какое-то время нам добавляется новое ощущение: нечто касается нашей кожи. Эти прикосновения то теплые или холодные, то сухие или влажные, то твердые или мягкие, а есть и такие, о которых даже трудно сказать что-либо определенное... Если нечто попадает к нам в рот, то мы с удивлением испытываем вкусовые ощущения.
Мир становится все богаче. Он изобилует звуками, вкусами и ароматами. Мы имеем возможность притрагиваться к предметам и изучать свое окружение. Кто бы мог подумать о подобном многообразии, когда у нас не было этих органов восприятия? Если бы вы оказались на месте слепых от рождения людей и не знали, что существует зрение, потребовалось бы вам оно? Вовсе нет.
А теперь попытайтесь представить самое главное, что кроме всех ощущений, из которых складывается наша картина мира, есть еще нечто большее. Что-то за пределами запаха, звука, прикосновения, цвета. Это ощущение можно описать, как полноту жизни. Мы это чувствовали, но забыли. И поэтому вместе с чувством пустоты и ограниченности нас не отпускает желание вспомнить, что же существует вне известных нам границ.
Чувства эти обусловлены пробуждением нового желания – стремления насладиться от неизвестного источника чем-то возвышенным, превосходящим все вокруг.
Получить, наконец, это счастье полноты жизни.