Понимание смысла кармы большинством наших современников сводится к незатейливой песенке о переселении душ Владимира Высоцкого, - дескать "хорошую религию придумали индусы, что мы, отдав концы, не умираем насовсем"…
И на самом деле - пренебрежительное отношение к закону кармы как к выдумке, легкомысленное отношение к причинно-следственным связям вообще - характерное свойство нашей цивилизации, которая механистична, живет сегодняшним днем, но в то же время весьма гордится достижениями своего научно-технического прогресса. При этом самонадеянно заявляется, что человек - "венец природы", и поэтому мир существует только для человека, а стихии "надо покорять". В свое время это нашло отражение в крылатом мичуринском выражении, что "не надо ждать милостей от природы", благословив насилие, породив идеологию бездуховности, экологические проблемы и опасность третьей мировой войны.
Для так называемой марксистско-ленинской философии закона кармы попросту не существовало, а вместо этого пропагандировался ее суррогат - детерминизм, как "всеобщая связь всего и со всем", но только лишь в физическом отношении, потому что тонкого мира для коммунистов не было. Это оказывалось однобоким и опасным заблуждением: ведь тем самым напрочь отметались не только какие-либо этические причины, но и утверждалась фантастическая идея, будто бы вселенная тянется до бесконечности как физическая реальность… Между тем, уже второй закон Ньютона гласит, что сила взаимодействия между телами убывает не в линейной, а в квадратичной зависимости, вследствие чего уже незначительное разделение тел приводит к их практической изоляции. То же самое можно сказать и в отношении структурной организации физической материи, и поэтому было бы нелепо заявлять, будто бы галактика способна направленно влиять на отдельный атом, а человек, "венец природы", командовать отдельной клеткой (как об этом, к примеру, говорится в условно-рефлекторной теории И.П.Павлова). Повторяем, что здесь речь идет о физической, но не о тонкой или многомерной природе, где все наоборот. В этом смысле принцип всеобщей причинности, называемый законом кармы, бумеранга или даже обратной связи, гласит: все в мире носит не случайный характер, каждое движение и состояние имеет свою причину, и все это является причиной других движений и других состояний таким образом, что связано со всем надфизической формой связи, и нет ни одного уголка во вселенной, который бы оказался изолированным от других. Такого рода тонкая связь, имеющая цикличный характер, касается всех без исключения физических образований, мыслей и страстей, анализу которых и посвящается данная работа.
Как упоминалось, нынешний материализм полагает физический мир единственной явью и отрицает наличие тонких или многомерных миров, к проявлениям которых относятся также образы психического, фантазии, галлюцинации, артефакты посмертного существования, феномены полтергейста и НЛО. Все причастности названного ноуменального мира, по мнению вульгарных материалистов, не имеют самостоятельного характера, целиком вторичны, поскольку зависят лишь от работы человеческого мозга, т.е. имеют вид субъективной, а не объективной реальности. Однако точно по такому же сценарию материалисты избирательно абсолютизируют некоторые стороны и самой, якобы, автономной физической природы как реально существующие или истинные, дав другим статус заблуждения, оптической, психопатологической или иной иллюзии.
Так, например, за истинное у нас традиционно признается "голубое небо", "непересекающиеся параллельные линии", "закон сохранения физической массы". И все же для дальтоника небо будет удручающе серым, а для слепого - простой метафорой. Аналогичным образом два параллельных рельса где-то вдали сойдутся в одну точку, а такой, казалось бы, "вечный" признак материи, как масса, и вовсе отсутствует на внутриатомном уровне. Безапелляционные утверждения некоторых ученых в определении абсолютной истины в нашем относительном мире напоминают упорство одного чудака, который видел в своей теще только тещу и не хотел признавать, что она в то же время кому-то приходится женой, матерью и бабушкой. Мир вульгарных материалистов оказывается столь же консервативным и однобоким. Он начисто лишен полутонов и вариаций на тему бытия, представив из себя монотонное и застывшее в своей меланхоличности изделие. Связывая мир только с физическим - и при этом весьма укороченным - бытием, материалисты рассматривают смерть как крах или проигрыш в борьбе за продолжение существования. Являясь антитезой жизни, смерть с позиций материализма иррациональна, уравнивая праведника и отпетого негодяя. Однако со столь откровенно аморальными выводами, сводившими на нет весь смысл земных устремлений, материалисты смириться не смогли. Многие западные ученые, прагматисты и коммунисты, поэтому считают, что муки и радости человека, живущего сегодня, приносятся в жертву какому-то "светлому будущему", в котором данный человек жить, увы, уже не будет. Такие перспективы, как ни верти, не могли распространяться далее здоровья и благополучия непосредственных родственников и друзей, завершаясь прежним эгоизмом изощренного кланового, семейного, эгрегореального плана. Кроме того, для материалистов весьма характерна лютая нетерпимость к любым, сколько-нибудь отличающимся точкам зрения, охаивание их с навешиванием ярлыков, обидных прозвищ и навязчивое стремление свести все многообразие действительности к скудному набору прописных истин. Тем самым нынешний материализм, претендующий на универсализм и вселенский характер своего учения, на самом деле не имеет ни практических, ни философских оснований, чтобы придерживаться общечеловеческой или космической морали. Большинство людей, как правило, не мыслят так далеко и вполне удовлетворены идеалами своего приземленного существования. Исторический опыт показывает, что самые утонченные нравственные правила оказываются надуманными и приводят к ханжеству пока все человечество сосредоточено на задачах более здорового или более полного удовлетворения своих физиологических потребностей, т.е. пока мы думаем, что человек есть, чтобы есть, не помышляя о духовной пище. Названные черты материализма вполне естественны для него, и говорить о них, как об изъянах мы можем только с некоторой безличной точки зрения, что среднему человеку, в общем-то, и не дано. Столь же нелепо, допустим, было бы всерьез обвинять волка в кровожадности и хвалить овцу за то, что она является вегетарианцем. Иными словами эгоизм и субъективизм не являются так уж безнадежно или в корне неправильными, поскольку они обусловлены логикой самого физического существования, представляют формы проявления нашего весьма противоречивого бытия в его разделенности на субъект и объект. Каждая система, каждое тело на земном плане имеют все основания, чтобы быть "эгоистичным" и "субъективным", всячески сохраняя присущие ему свойства, качества, ценности, потому что бытие вообще и "себялюбивое" бытие на земном плане оказываются синонимами. Это бытие всегда ограничено во времени, пространстве, своих качественных особенностях и не может без ущерба для самого себя расширять эти рубежи. Именно поэтому "марксистско-ленинский детерминизм", называемый "учением о всеобщей и закономерной связи и причинной обусловленности всех явлений" [1], оказывается самонадеянной и весьма одиозной доктриной. Сама жизнь показывает относительность и ограниченный характер любых привязанных к земле учений, в том числе и самой коммунистической идеологии, завершающейся благостным состоянием, не имеющим дальнейшего развития, - коммунизмом, напоминающим земной рай или буддийскую нирвану.
Современные прагматики могут возразить, дескать, чем вы докажете, что физическая реальность - не единственная форма бытия. Ссылки на древние источники типа Библии или Тибетской книги мертвых тут не помогут, ибо они навряд ли окажутся авторитетными для адептов механистического знания. Тем не менее, убедительные примеры есть, и они исходят из недр самой современной науки. В качестве примера можно сослаться на работы двух американских ученых - биолога Раймонда Моуди и психиатра Станислава Грофа. Первый из них катамнестически исследовал переживания людей, перенесших клиническую смерть. Второй использовал методики психоделической терапии и так называемого голотропного дыхания для наведения измененного состояния на испытуемых из числа добровольцев. Показательно, что в обоих случаях люди имели внетелесный опыт духовного контакта с сущностями запредельной реальности, в результате которого изменялось все их мировоззрение и даже судьба: христиане и иудеи всерьез задумывались о смысле жизни и как неопровержимый факт принимали идею кармы и реинкарнации, атеисты в такой же степени становились приверженцами буддизма и переставали бояться физической смерти, которая вызывала у них любопытство и чисто научный интерес.
Нетрудно убедиться, что даже идея греховности физического тела, принятая церковью в качестве догмата, не является случайной, а обусловлена физикой нашего мира. Человек из плоти и крови не в состоянии преодолеть свою ограниченность в пространстве-времени физическим путем, поскольку научно-технический прогресс только расширяет границы антропоморфной реальности, но не устраняет их принципиально. Гармонизация человеческих отношений станет возможной только благодаря изменению стратегии миропонимания, которая бы отрицала уникальность всего физического и его разделенность на непримиримые субъект и объект с одновременным принятием высокооптимистичной идеи бессмертности человеческого духа. Но физическое тело по своей природе сопротивляется духовному прогрессу, идеалы которого ему чужды. Кроме того, для всех европейцев внедряется с рождения и до смерти сверхценное отношение к физическим реалиям, представляющим мир искусственно созданных предметов и потребностей, искусственно порожденных этими предметами. В то же самое время и в такой же степени происходит обесценивание, нивелировка внутренних психических реалий, роль которых низводится до степени чего-то иллюзорного, случайного, вымышленного, незначащего, не имеющего ни смысла, ни пользы. Западная и отечественная психиатрия и психология огульно отрицает любую форму духовности как ненаучную. В контексте современной физикалистской науки духовность приравнивается к невежеству, предрассудку или даже к психической болезни. Иного рода подход был известен в древности сторонникам эзотерического или тайного знания, который нашел свое отражение практически во всех мировых религиях, утверждающих, что физическая реальность еще не конец, - жизнь продолжается дальше, в мир неощутимых, многомерных, ноуменальных пространств, которые во всей их полноте не раскрываются ограниченным человеческим рассудком. Согласно эзотерической философии и некоторым восточным верованиям, в следующем тонком мире мы оказываемся так же "смертны", как и в мире физическом, являясь долгими странниками между обоими мирами, пока дух не очистится от физической и моральной "скверны", т.е. пока он не переменится и станет "непригодным" для дальнейшего перевоплощения, оставшись навеки в мире идей и в конечном итоге слившись со своим вселенским прародителем - Абсолютом.
В этом случае духовность, подчас спонтанно раскрывающуюся на некоторых витках физического существования, не следует путать с религиозностью - скрупулезным, методическим, ревностным исполнением диктуемых верой ритуалов, форм отправления культа, малейшее отклонение от которых в рамках той или иной религии обычно всегда жестоко преследовалось как еретическое. Истинная духовность не имеет ничего общего с религиозным фанатизмом и экстремизмом, как и догматическим официозом прежних партийно-идеологических "норм". Это вовсе не "высокая коммунистическая сознательность", всегда считающаяся верхом самоотверженности и даже не беззаветное, но не терпящее критики, слепое поклонение Богу, а веротерпимость через интуитивное понимание. В такой же степени духовность никогда не бывает связанной с одним интеллектом или эрудированностью. Это, разумеется, не означает, что слабоумные могут стать Великими Посвященными, но индивиды с гипертрофированным умом, ходячие энциклопедии, переполненные фактологическим знанием, чаще всего оказываются в смысле духовности весьма примитивными людьми. Не получают они успеха и в физической жизни, в лучшем случае оставаясь справными архивариусами, библиотекарями, а то и постоянными обитателями психбольниц, но отнюдь не академиками или докторами наук, для которых требуются совершенно иные критерии. В то же время история свидетельствует, что не знающие грамоты и в нашем понимании - дикари, становились адептами сверхчувственного знания, недоступного простым смертным…
Согласно древневосточным представлениям тонкоматериальная субстанция или дух, отщепляющийся от физического тела человека после его смерти, через некоторое время внедряется в человеческий зародыш и сопровождает его от рождения до самой смерти. Такого рода круговорот, названный древними индусами "колесом сансары", осуществляется до тех пор, пока многострадальный дух не очистится от эгоизма и эгоцентризма, присущего физической жизни, и пока он посредством постепенно подъема на все более высокие этажи духовной Иерархии не сольется с Брахманом или Абсолютом.
Каждый из нас может соглашаться или не соглашаться с идеей перевоплощения - это его личное дело и на сам процесс инкарнации ничуть не влияет. Ситуация, когда освобожденный дух противится человеческому воплощению, или, напротив, когда дух "не хочет" на Небеса, невозможна в принципе и характеризует, скорее, земного человека, его самость, а не духовную основу. Остановить или задержать естественный процесс сансары оказывается столь же бесполезным действием, как остановить смерть или рождение.
Несмотря на то, что духовное развитие осуществляется только в одну сторону - сторону прогресса, прямолинейной и проторенной дороги туда нет. Каждому приходится прокладывать свой путь туда как бы заново и совершенно вслепую. Вследствие невежества и физических вожделений неразвитый дух находится в их собственном плену и тяготеет поначалу не к своему развитию, а только лишь к воплощению в новом теле посредством все новых и новых инкарнаций.
Целью сознательной жизни человека или его Пути, согласно учениям большинства эзотерических доктрин является, следовательно, всемерное развитие его духовности. Но, несмотря на то, что духовное развитие осуществляется в исключительно грубых и противоречивых условиях физической жизни сама эта жизнь воспринимается восточным человеком стоически: как закономерное, но неизбежное зло, как своего рода детские болезни, которые переболевают все, прежде чем становятся взрослыми.
Санскритское слово "карма" буквально означает "действие". Всякое состояние по этому закону есть следствие прочих причин и само представляет из себя причину. Карма - это сама суть всех больших и малых изменений, без которых мир бы не существовал, как невозможно развитие без сопротивления, движения без покоя. Согласно закону кармы ничего не бывает без причины. Случайностей в природе нет. "Случайная причина" - это выдумка досужего ума, неспособного выбраться из порочного круга физического обоснования событий. Человек не может понять подлинной причины происхождения вещей пока он остается в плену созданного им мира трехмерности. Однако если даже и допустить, что каждый предмет в необозримой вселенной совершенно одинаково определяется и соединяется с другими, то само физическое существование теряет всяческий смысл, а сама вселенная превращается в хаос. Ограниченное физическое существование, следовательно, во всех смыслах обусловлено и по-своему логично, тем более что только через него осуществляется эволюция воплощенного духа. Как образно писал А.И.Клизовский - если закон перевоплощения называть правой рукой эволюции, то закон кармы будет ее левой рукой. Физическое существование при таком раскладе представляет инструмент или способ духовного совершенствования, которое в свою очередь, возможно не само по себе, в силу неких самостоятельных тенденций, а только лишь через противоречивые условия физической жизни. Известный оккультист прошлого века Аллан Кардек писал, что воплощения вменяются Богом (Высшим Разумом) для того, чтобы привести дух к совершенству. Причем для одних духов это будет считаться искуплением, для других - поручением. Для того чтобы достичь безупречности, духи должны претерпеть все превратности телесного существования. Аналогичные взгляды высказывали многие другие оккультисты и мистики.
Из истории известно, что концепция кармы и сопутствующей ей реинкарнации (перевоплощения, метемпсихоза) имелась и в христианстве вплоть до 545 года, когда она подверглась резким нападкам со стороны византийского императора Юстиниана и вместе с некоторыми другими утверждениями отца церкви Оригена была осуждена и отвергнута V Вселенским Собором как ложная и не соответствующая духу учения Христа. Согласно эзотерической доктрине духи людей, посмертно освободившиеся от своей бренной оболочки, вместе с нею теряют все привилегии, почести, богатства и титулы, которые они имели. В результате самый алчный монарх, попав в тонкий мир, становится таким же "пролетарием", как и последний нищий из его прежнего царства, а при своем будущем воплощении он и физически может стать таковым. Тем не менее, отказ от концепции кармы и реинкарнации не сводился к одним лишь амбициям светских и духовных иерархов, усмотревших в этих законах угрозу своему авторитету и власти. Карма и метемпсихоз не только плохо укладывались в христианское учение спасения души, но и действовали вопреки нарождающемуся европейскому менталитету, утверждающему прагматизм и физические ценности в качестве наипервых.
Обостренное чувство уникальности личного бытия не могло примириться с мыслью, что все эти принадлежности исчезают, превращаясь в прах за чертой физической жизни. Своеобразной формой отрицания ужаса беспощадной смерти явилось непомерное возвеличивание заслуг усопшего, сооружение бюстов, надгробий, эпитафий, а также бальзамирование трупов фараонов и партийных вождей, создававшее иллюзию продления жизни. Сюда же относится культивация веры в то, что человек продолжает свое загробное существование как личность в виде души.
В буддизме и теософии идеал совершенствования связан не с личностью, а с духом. Личность, синонимом которой может считаться христианская душа, согласно индийской философии есть нечто преходящее, наносное, привязывающее дух к земле, тогда как духу нужно стремиться к освобождению от пут физического и соединению с абсолютом. Доктрина кармы, по сути, отрицала христианскую концепцию души, по которой приобретаемые на протяжении жизни привычки, навыки, характер, интеллект и даже внешний облик человека сохраняются в надфизической области "ада" или "рая" в латентном виде вплоть до так называемого "судного дня"…
В связи с последним весьма странно выглядит вопрос, задаваемый не только наивными прихожанами, но и умудренными богословами: "Какой вид имеет душа после смерти?" Эта задача не имеет решения, оказывается софистической, подобно тому, как не имеет решения вопрос: "Каков вкус раскаленного металла?", "Можно ли потрогать Луну?" и т.д…
Можно сказать, что европейская традиция предполагает наличие человека как субъекта всех его отношений, имеющего четкие границы и ценности, а также волевое, активное достижение практического результата, В то же время логика индуса или дзен-буддиста предполагает незаинтересованность в результатах своего труда, отсутствие честолюбия и какой-либо выгоды, ибо это есть непременное условие создания для себя хорошей кармы, что их вполне устраивает, но не содействует успеху в европейском понимании. В свою очередь для европейца, воспитанного на конкуренции, честолюбии, престижности, состязательном характере всякого труда, деятельность без всякого мотива оказалась бы страданием, и ее не смягчили бы формулировки, что только такой труд идет на пользу личному духовному развитию и на общее благо. Логика и вся практика восточного человека созерцательны, интровертны, однообразны, тогда как помыслы человека западной культуры экстравертны, демонстративны, нарочиты, вариабельны. Если для адепта какой-либо из восточных религий все устремления европейцев тщетны, иллюзорны, беспомощны, то для человека западной культуры духовные устремления буддиста или кришнаита зачастую вызывают недоумение или насмешку ничтожностью своих помыслов или неприложимостью их для физической жизни.
Согласно восточной философии, если человек остается в плену низших эмоций, страстей, прочих ценностей физической жизни, то они мучительно возрастают после освобождения от грубой телесной оболочки, когда удовлетворение низменных вожделений по понятным причинам оказывается невозможным. Неразвитый дух, имея желания, но не имея возможностей, переживает поистине танталовы муки, но находит частичное удовлетворение при медиумическом вызывании или так называемой одержимости.
Следует сказать, что духовные и практические устремления Востока и Запада отличаются не случайно. В немалой степени они обусловлены отличием климатических условий Европы и Южной Азии. Созерцательный, элегический характер ума древнего индуса был в значительной степени порожден природными условиями его родины, не требующими одежды и обуви, изобилием растительной пищи в любое время года и практическим отсутствием стихийных опасностей и хищных зверей. В частности на эти причины указывает известный индийский философ и общественный деятель С. Радхакришнан. Все это резко отличалось от условий быта европейцев в особенности на заре их цивилизации. Резкое чередование времен года, наличие холодной и голодной зимы, ограниченность продуктов питания и необходимость в потреблении высококалорийной животной пищи, а также изнурительно тяжелый труд, борьба с хищными зверьми и впоследствии друг с другом в совокупности и породило то, что мы можем называть сейчас "парадигмой" или стилем мышления европейского человека. Теперь становится понятным, почему концепция кармы не привилась на Европейском континенте и в странах обеих Америк…
В качестве аргумента против кармы приводилась и другая мысль: если полагать, что в результате реинкарнации появляется совершенно другая личность, которая оказывается в полном неведении относительно каких-либо прегрешений в "прошлой жизни", то почему она должна страдать за своего "духовного предшественника"? По мнению христианских теологов - страдания невинного, страдания за другого человека оказываются актом самой жестокой несправедливости, которые всемилостивейший и всеблагой Бог не мог бы допустить в качестве основного закона. Однако в последних доводах усматривается определенный элемент лицемерия и нарочитого обмана: в тех же крестовых походах сознательно уничтожались дети, старики лишь потому, что они не были христианами. Известно также, чем завершилась миссия Кортеса и его последователей по отношению к коренному населению Америки. Существует и другой довод "в защиту" закона кармы. Так, например, практически во всех кодексах современных стран говорится, что незнание юридических законов не освобождает от ответственности за их неисполнение или нарушение. То же самое можно сказать и о незнании естественных законов, которые продолжают действовать вне зависимости от осведомленности или неосведомленности.
Буддисты и теософы же утверждают, что такой вещи как "несправедливость" или "наказание" вообще нет в природе, что все это антропоморфные понятия, выдумка праздных философов. Точнее, - эти понятия есть, но только применительно к нашему уровню реальности с четко выраженным единством и борьбой противоположностей. Качества и предикаты на физическом уровне вообще имеют относительное значение, зависимое не столько от самих себя, сколько от окружения, и поэтому то, что считается истинным и справедливым для одной системы или одних обстоятельств, оказывается ложным, несправедливым для других. Так, к примеру, несправедливыми в плане человеческой морали оказываются страдания младенца, полученные им генетически от пьющего отца. Скажем также, что далеко не все вещи применительно к нашей реальности поддаются этическим градациям. Моральны ли, например, законы Ньютона или таблица умножения? Даже любое из страданий, взятое самое по себе, будучи вырванным из контекста, из системы обстоятельств, оказывается лишенным морализаторской основы. Так, к примеру, нельзя назвать моральной или аморальной боль, в особенности полученную собственным неосторожным поведением. А что такое карма, как не наказание силами природы за собственную глупость или неосторожность?
Кармическое наказание лишь потому имеет условный, относительный характер, что человек одинаковой болью может расплачиваться за нарушение физических или одних только нравственных законов. Тем не менее, с чисто земной точки зрения негативная карма воспринимается иногда как несправедливое и незаслуженное наказание. Таковою карма выглядит не только для невежественного или порочного человека, который не видит своей постылости, но и для обыкновенных людей, как будто бы не имеющих видимых недостатков. Получая неожиданные удары от судьбы, человек может вопрошать: "За что, Господи, ведь я не грешил?!" - Но даже посвященному не дано досконально знать, чем виноват его дух, и что он делал в своих прошлых воплощениях. Даже так называемое "знание" собственных грехов или своей негативной кармы - далеко не всезнание, а только лишь отношение одного условного знания к другому не менее условному. Так называемое "истинное знание" для земного человека всегда остается кантовской "вещью в себе", а поэтому не может даже называться без кавычек. Каждый человек в состоянии постичь только некоторые стороны основополагающих причин. Придавая этим чертам или оттенкам статус исключительности, фундаментальности, человек опускает иные подробности, которые в другое время и при другом раскладе оказываются основными. Это касается не только числа причин, которое поистине бесконечно, а поэтому и недостижимо, но также их именования и качества, которое только при данных условиях может считаться окончательным и завершенным…
Человек не может избавиться от пут причинности, пут собственной кармы, поскольку это прямым образом связано с его физическим существованием. Говоря иначе - человек, лишенный причинности, есть человек, избавленный от самого себя, своей личности, своей истории и собственного тела…
Кроме того, совершенствуясь в одном направлении, человек неизбежно совершает промахи в другом. Так, например, невозможно быть одновременно живым и бесконечно любить все человечество, страдать от невозможности изменить ситуацию в требуемом духовностью направлении и в то же время подчиняться требованиям семейной жизни. Компромисс находится, но далеко не всегда. Иногда приходится говорить о безысходности положения, поскольку на данном витке физической жизни человек чувствует, что он никогда не выпутается из трагических хитросплетений: нравственность никогда не может быть достигнута единовременно, стремглав и, тем более, безнравственным путем. Всякое насилие недопустимо, - ни какие волевые, авторитарные накладывания самых идеальных, безупречных правил на неразвитое человечество со стороны какого-либо святого или даже Высших Сил не в состоянии принести пользу. Роль морального регулятора с обратной связью выполняет не Бог, не Махатма или какой-нибудь Архангел, а естественный закон кармы. Карма поэтому действует особенно тяжело на духовно неразвитого человека, который страдает вдвойне: от своего неведения и от наказания, которое, как он считает, получено им напрасно, зря. Если же карма заставляет испытывать боль, но человек относится к ней стоически и философски, понимая, что над ним совершается суд высшей справедливости, то он гораздо легче переносит все муки.
Негативная карма, однако, не фатальна, и наличие ее не означает, что человек обязан терпеливо и совершенно пассивно ждать, когда все до единого удара судьбы обрушатся на его бедную голову и лишь после этого предпринимать какие-либо защитные действия. Созерцательное ожидание разрешения своей судьбы, боязнь ослушаться всемогущего Бога и тем самым изменить предначертанное, можно назвать своеобразным "комплексом неполноценности" перед величием Высших Сил. Названный синдром, как и любой психоневрологический комплекс, оказывается патологическим синдромом, парализующим ум, волю, активное поведение. Именно поэтому преодоление кармической зависимости самим человеком возможно, но это труд, подчас тяжелый физически и морально, но который каждый обязан совершить самостоятельно во имя своей эволюции…
Известно, что в прежние времена люди самоизолировались от противоречивого и греховного мира в монастырях, в лесах, в пустынях и пещерах. Тем самым они устраняли нежелательные социальные контакты, вовлекающие их в искушение и влекущие к наращиванию кармы. Подобным образом праведность для буддийского монаха связывалась, прежде всего, с его недеянием - безрадостным, эмоционально выхолощенным, автоматическим следованием жизненных стереотипов без попыток их изменения и без привязанности к ним. Всякое активное поведение, нарушение рутины, творчество для буддийского монаха оказывается оковами и, как написано в дореволюционной "Истории религий" под редакцией князя С.Н.Трубецкого, - чем больше он будет бездеятелен и даже похож на труп, тем он становится выше и просветленней. Образцом духовной жизни для адепта индийских верований является чисто вегетативное, растительное существование, поскольку растения в отличие от животных и человека никого не убивают и не ведут хищнического образа жизни.
Тем не менее, одним только отказом от удовлетворения элементарных человеческих потребностей с уподоблением себя дереву или овощам невозможно освободиться от старой кармы. К такому выводу пришел сам Гаутама Будда, который, голодая, едва не уморил себя до смерти, но так и не получил желаемого просветления. Жизнь монаха и аскета отличается от жизни простого мирянина максимально возможным недеянием, однако жизнь на Земле полностью прекратилась бы, если бы все человечество ушло в монахи. В настоящее время большинство сторонников эзотерического знания соглашается с тем, что для достижения гармонии с Космосом мало и нет нужды быть отшельником, есть одну траву и допускать, чтобы тобой помыкали, кому не лень, - или же, находясь в своей обычной жизни, быть ленивым и равнодушным. Бывают случаи, когда недеяние увеличивает личную карму, например, когда человек в состоянии помочь, но не помогает гибнущему. Негативная карма изживается не столько самоизоляцией или мазохическими тенденциями, сколько активным преодолением гнусностей нашей жизни. Аскетизм противоестественен, поскольку он исключает человека из активной деятельности. Поэтому даже с обычной точки зрения он не приносит благости, а является проявлением извращенного эгоизма. Помогая другим, мы помогаем себе, поскольку по закону кармической обратной связи мы получаем в ответ то же самое. Тем не менее, некоторые люди со слабой совестью пытаются найти в законе кармы лазейку для оправдания своего равнодушия или скверного характера, заявляя приблизительно следующее: "Я здесь не причем, а такова моя карма".
Преодоление негативной кармы заключается и в активном сопротивлении злу. Но здесь следует помнить, что человек не должен всегда и во всем брать на себя функции всеобщего закона причинности. Физическое уничтожение вреда, порочности допустимо, если нет иного выхода, поскольку зло здесь изживается с помощью зла. Здесь надо быть предельно осторожным потому, что, уничтожив одну негативную карму, человек неизбежно наращивает карму в другом месте. Во всяком случае, это не должно представлять ситуацию, когда один нападал бы на другого со свернутой газетой, а другой оборонялся бы от обидчика топором…
Идее нравственного самоусовершенствования чуждо представление себя исключительной личностью, возвышающейся над толпой простых смертных, отставших от него в своем развитии. Все изв