На протяжении многих тысячелетий для каждого человека за всю его жизнь мало что менялось. Тем более, незаметны были изменения в живой природе, и все виды животных и растений казались данными раз и навсегда. Не зная истории людей и планеты, человек просто не догадывался, что все когда-то было иначе.
Не случайно на многие века нашли отклик и понимание представления Платона о вечности и неизменности идей.
Движение, конечно, было заметно. "Все течет, все изменяется" (Гераклит). Но изменения мыслились как повторяющиеся, циклические, бесцельные. И это подтверждали многие цивилизации, сменявшие друг друга и каждый раз проходившие закономерные этапы от зарождения до гибели.
Идея социального прогресса появляется в Эпоху Просвещения. Ее первое последовательное изложение находят в труде аббата Сен-Пьера "Замечания о непрерывном прогрессе всеобщего разума" (1737 г.)
Затем идею прогресса надолго оккупировал марксизм. В СССР обычно не вызвал сомнения штамп "все прогрессивное человечество". Правда, с другой стороны центр этого "прогрессивного человечества" именовался "империей зла".
С развалом СССР, крахом коммунистических идей и с очевидными достоинствами частной собственности (признанными, например, китайскими коммунистами) прежний ориентир прогресса - коммунизм - пал. А нового, равноценного не появилось. Соответственно возродились мысли об отсутствии направленного движения в обществе.
Мысли о бесцельности развития подогрели многочисленные исследования в истории жизни на Земле. Если в XIX веке еще можно было настаивать на линии от микроорганизмов к человеку, то позже выявилось столько ответвлений, разворотов и возвратов, что путь к человеку во всем этом многообразии выглядит не более, чем досадная случайность.
Понятие прогресса еще не выброшено из науки. Прогресс по-прежнему изредка связывают с развитием от простого к сложному, от высшего к низшему, с целостностью, гармоничностью, упорядоченностью, совершенством. Однако, на каждый такой признак находится масса опровергающих примеров. И самый яркий из них, по мнению многих, представляет все человечество, которое губит земную природу и самое себя.
Это приводит к выводу, что никакого четкого критерия прогресса нет и вообще быть не может.
Действительно, все преимущества организма и системы могут проявиться только на конкретных условиях существования. О каком тогда совершенстве организма можно говорить, если он отдал концы? А вариантов для гибели любого организма и всего человечества - хоть отбавляй!
Тем не менее, по-новому взглянуть на критерий прогресса позволяют предполагаемые превращения человеческого организма и возможный широкий выход разума в космос.
До сих пор человеческий организм, как правило, мыслился единым и неделимым. Все крутилось вокруг удовлетворения потребностей этого организма. А потребности его ненасытны и, главное, противоречивы. Неудивительно, что какую картину райской жизни ни придумай, всегда в ней чего-нибудь не хватает. И даже не то, что не хватает, а точнее, идет наперекосяк, напрочь смазывая эту картину.
Теперь становится ясно, что человек - далеко не центр мира, а человеческий разум - далеко не предел совершенства. Скорее всего, это лишь краткий, промежуточный этап к гораздо более высоким формам жизни и разума.
Можно выделить следующие три тесно переплетенных аспекта, по которым оценивать прогрессивность организмов и систем: независимость от внешних условий, использование внешних сил, подвижность собственной структуры.
Конечно, и к этим признакам можно подобрать неудобные примеры. Так, глыба в космическом пространстве может без изменения существовать миллиарды лет, а самый умный человек по сравнению с ней - однодневка.
Отдельный человек - да. Но вся земная жизнь и, вероятно, земной разум все-таки способны переплюнуть глыбу, поскольку не стоят на месте, а расширяют свое влияние.
Несмотря на замкнутость в земных условиях, природа на сегодня представляет наиболее яркий пример подвижности, независимости и умелого использования внешних сил.
Если организму человека или его потомков станут не страшны космические холод и вакуум, то земной разум сможет преодолеть замкнутость на планете и, таким образом, намного превысить качества прежней земной природы.
Но главное, изменчивость, подвижность самого организма должна внести решающий вклад в его независимость и неуязвимость для внешних сил.
Именно подвижность организма и умение ставить себе на службу внешние силы избавят от необходимости крушить окружающий мир и переделывать его в сущности под такие же стихийные биологические процессы, которыми наделила человека природа.
Стандартный человеческий организм был прекрасным каналом связи разума с окружающим миром. Но будучи неизменным, он постепенно исчерпывает свои возможности, становится тормозом, который не дает двигаться дальше. Он превращается в нагрузку, которая ограничивает свободу, привязывая к узкому диапазону благоприятных земных условий.
Сделать разум более свободным - такова, по-видимому, дальнейшая перспектива.
Итак, в свете ожидаемых превращений земного разума предлагаемый критерий прогресса наполняется конкретным содержанием, а не остается голым лозунгом.
И, как всегда, остается вопрос о конечной цели прогресса. Возможно, что расширять свою свободу, независимость, подвижность можно без конца, и предела вовсе нет. Освободившись от привязанности к земным условиям и к биологическим процессам, далее придется освобождаться от множества других материальных процессов, коими напичкан мир.
Уж точно не следует привязывать себя к огромным массам и, тем более, завоевывать планеты. Неуязвимость - это прежде всего неуловимость, невидимость. Неспроста, наверное, небо не пестрит следами искусственных сооружений. Все разумное давно так запряталось, что найти его трудно, если оно само не пожелает показаться.
Впрочем, сегодня еще рано закрывать вопрос о конечной цели прогресса. Сначала надо подняться еще на одну ступень, которая уже проглядывается. А там будет виднее. Н.В.Невесенко